11 апреля в рамках фестиваля «Золотая провинция» в Пензе был представлен моноспектакль Евгения Князева по повести А.С. Пушкина «Пиковая дама».
Когда-то в театре Вахтангова «Пиковую даму» поставил Петр Фоменко, Евгений Князев играл в этом спектакле Германа, но как бывает в театре по прошествии времени, со спектаклями приходится прощаться. Легендарного спектакля уже нет, остались лишь воспоминания актеров и зрителей, фотографии, костюмы, часто выставляемые театром Вахтангова в одном из экспозиционных залов. Евгений Князев решил вернуть великий текст Пушкина на вахтанговскую сцену, посвятив свой моноспектакль великому режиссеру Петру Наумовичу Фоменко. Сейчас этот спектакль с успехом идет в арт-кафе театра Вахтангова и часто приезжает на гастроли в разные города России. Ныне его посчастливилось увидеть жителям города Пенза, зрителям фестиваля «Золотая провинция».
На сцене один актер, но перед зрителями предстают все герои Пушкинской «Пиковой дамы»: Герман, Лиза, Графиня, все высшее общество – дамы в пышных платьях и мужчины, играющие в карты. Кроме актера на сцене лишь музыка и несколько предметов, закрепленных на пюпитре дополняющих атмосферу: томик Пушкина, колода карт, несколько писем, свеча, колокольчик и карманные часы. Всего этого достаточно, чтобы перенести зрителей в Петербург начала 19 века, погрузить в эту мистическую историю без возможности вынырнуть и отвлечься от голоса рассказчика. Никаких режиссерских решений, смен декораций и костюмов, лишь тембр, интонация, жесты и мимика актера – вот все то, благодаря чему зритель не может оторваться от истории, рассказываемой со сцены. Музыка, звучащая в спектакле, дополняет образы, дорисовывает картины в воображении зрителей, она сплетается с текстом, следует за голосом рассказчика и проникает даже в самые дальние уголки зрительного зала, окутывая все и всех своими мистическими интонациями.
Время пролетает слишком быстро и вот уже финал. Герман проиграл, вместо заветного туза ему выпала пиковая дама.
«Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама!» Спектакль заканчивается, зрителям нужно возвращаться из нарисованного образами несуществующего мира. Первые несколько секунд в зале стоит мистическая, завораживающая тишина, постепенно раздаются первые негромкие аплодисменты и зал взрывается бурными овациями.
Лизавета Боровикова, Москва.